Проблема выражения собственных мыслей становится все острее. Все чаще случаются моменты, когда и слова из себя выдавить не могу. Как будто в голове полный вакуум. Вот и сейчас сижу и пытаюсь сформулировать то, что происходит, но получается не очень.
Мне нужен отдых. Мне нужно подумать и решить, что делать дальше, потому что я застряла в глубоком болоте и вот-вот утяну за собой близких.
Не помню, в какой именно момент мне стало все равно. Может, это все работа, которая сжирает не только время, но и волю к жизни. Плевать на работу, плевать на учебу, плевать на собственное здоровье, абсолютно, блять, п-о-е-б-а-т-ь. Хоть на помойку меня отнесите. Вот и скажите, где мои чувства ответственности и долга? Мне ничего не хочется, я ничего не делаю. Добро пожаловать в жизнь амебы.

В ведении дневника постепенно отпадает потребность — все эмоциональные волнения перекладываю на Л., а то осмысленное и важное, что остается после пишу Бубнисту в письмах.
Надо сказать, что в январе я все же немного отдохнула, последний учебный семестр будет тяжелым вдвойне — много пар, строгие преподаватели, выпускной перевод, за который я еще не бралась. На работе случился не хилый штраф вдобавок ко всему. Покупка ноутбука опять откладывается. Зато удалось самой заплатить за учебу. Хоть какой-то шажок в самостоятельную финансовую жизнь.
Работа отбивает любое желание что-либо делать. Особенно это касается английского. С тех пор, как я устроилась, ни разу не позанималась в свое удовольствие и для себя, что, конечно же, сказалось сразу на уровне. Поскорее бы закончился этот изнурительный учебный год.

В этом году мысленно дала обещание больше заботиться о себе. Но пока я только на это настраиваюсь.
В январе у меня очень плотный рабочий график и надо будет найти время на ВКР и при этом про отдых не забыть. Конечно, встречи с друзьями никто не отменял, не виделись с Л. больше недели, а я уже соскучилась. Надеюсь, вариант с ночевкой не сорвется. Этот пост больше похож на запись из органайзера, но who cares, снова хочется питаться нормально, организм сильно сдал за минувший год.
Брокколи — моё все.

фотокарточки декабря.
2016-ый подарил синяки под глазами, которых у меня никогда не было.

На автограф-сессии были Мирон и Илья. У меня был тяжелый рабочий день, безнадежно завис телефон, книга на подпись осталась в сумке Л., и вместо пар я поехала в "Оперу", постоять больше получаса на улице, ожидая. А Л. в это время уже находилась в клубе, фэйл да и только. Было, в общем-то, плевать, это же Мирон, который вот-вот подпишет самую важную книгу в моей жизни.
Сдала куртку в гардероб, удивительно, но мы даже не так долго стояли в очереди, я жаловалась, что выгляжу как полная растрепа после работы и про себя жалела, что на работе нет душевой. Когда я подошла, поздоровавшись, попросила Мирона расписаться именно на этой странице:
— Подожди, дай хоть прочесть, мне интересно.
— Ну, всё. Мы его потеряли!
Взглянув на обложку, вынес вердикт, что это прикольная книга и подписал ее.
А, когда я только подошла к ребятам, Илья Мамай сказал, что от меня вкусно пахнет. Это было безумно приятно. Для меня нет лучшего комплимента, правда. Я очень комплексую по поводу запаха и всего, что с этим связано, а тут такое. Мелочь, казалось бы, но вспоминаю и улыбаюсь.

Все фото увеличиваются по клику, как обычно.

Испытываю огромные трудности с тем, как начать, поэтому начну с конца.
23:54
Приехала домой около двенадцати ночи, такси оперативно доставило за десять минут, а утром такой путь занимает почему-то ровно час. Это всеЭто все подробности, но они важны, как для меня воссоздать картинку этого дня как пазл. Что-то происходит, что-то значительное, но я пока не понимаю, что именно.
Выхожу из клуба, пытаюсь отдышаться и перестать хмуриться. Путь от центра зала до стоянки занял ровно 1,5 часа, это столько же, сколько длился сам концерт. Мне отдавили даже те места, о существовании которых я и не подозревала, но это ничего, физический дискомфорт значит так мало, когда ты эмоционально взорвался некоторое время назад.
Мы уселись на ступеньки, ведущие на второй этаж, но нас прогнали. Увязались за какими-то людьми, опаздывающими на поезд, но завязли в толпе, Л. и Андрей где-то позади, но я не могу даже повернуться, только дышать. В какой-то момент становится так тесно и похуй, что от усталости запрокидываешь голову назад на чье-то плечо. Спасибо, незнакомец, за твое плечо.
Охранники сверху смотрят издевательски, я даже не злюсь. Телефон разрывается, чья-то рука уперлась в стену, на которой висит табличка "Выход", кричали, что сломан турникет. Очередная волна в толпе, это лезет с пивом в руке Костя, тот самый тип из твиттера, и это острый флэшбэк — на концерте Люмен была подобная сцена.
Мы сидим за столом и не можем говорить — горло дерет, пытаемся переорать музыку и тщетно выразить то, что только что испытали.
Мирон попросил сделать два шага назад, чтобы первый ряд выжил. Меня отнесло назад, и передо мной очутились двое, которые явно были лишними. На парня хотелось орать каждый раз, когда он затыкал свои ебаные нежные уши. Пришел на концерт, в толпу, будь добр — шуми и поддерживай исполнителя, а не стой, как тряпка, портя другим атмосферу.
Море рук, мы справа, Охра — слева. Удается ловить его взглядом все равно, уже изрядно осипший голос Оксимирона, потный и горячий Порчи, запах шампуня и женских волос, нечто из ряда фантастики. Все вместе превращается в полный сюр.
"Город под подошвой" исполнили втроем, и я даже не смела об этом мечтать. Мы так громко кричали их имена, не обделяя вниманием даже Илью Мамая, стоявшего на балконе. До этого я переживала больше месяца, что публика будет вялая и Окситабору у нас не понравится. Как же я счастлива была убедиться в обратном. Первая фраза после приветствия была:"Это акустика такая или это вы такие громкие?".
Уже писала в твиттер о том, какие это талантливые и харизматичные люди, но я повторюсь еще и еще.
Счастлива, что застала артиста в самом расцвете, еще не уставшего и не обрюзгшего от славы.
Я и парень позади кричали каждую строку "Больше Бена", каждую строку "Песенки Гремлина", каждую строку "Тентаклей", каждые, мать его, строки сетлиста, и они отпечатались в голове.

«Бегство — табу».

«Я всегда начинаю самоуверенно, но забиваю хуй и тону с самого берега».

«Я персонаж, собирательный образ, и ты меня подсознательно создал. Хватит с тебя, теперь я самостоятельный монстр».

Звали Окси, звали Порчи, звали Охру, а заодно и Рудбоя (ну а вдруг), к началу концерта я уже без голоса. Рикка не приехал, Мамая засекла в самом начале, помахали ему рукой.
Андрей сказал, что на входе остались пара ребер и анальная девственность.
Ну вот, ближе к началу уже начинается сумбур.
Я приехала к пяти, народу было уже дохуя (вау-вау), мои дорогие друзья опаздывали. Я стояла и не отсвечивала, как всегда в толпе нашлись два отбитых школьника, которых всех заебывали. Потом была мелкая девчушка с приятелем, они так жались ко мне, что моя нога окончательно онемела от холода (по соседству с левой ногой - холодная колонна Фараона), я отступила назад, в итоге мы вчетвером слепили человекобутерброд, было странно и тепло. Четвертый — Женя Кот, смешной и классный. Что-то написал мне в контакте сегодня, но честно — мне влом отвечать. Наконец приехали Л. и Андрей, Женя сказал, что у меня классная помада и помог надеть капюшон (руки даже в варежках слишком холодно было вытаскивать из карманов, простите).
Мамай не ответил на вопрос об автограф-сессии, инфы в паблике тоже не было, но книгу я с собой все равно потащила.
Не волновалась совершенно. Не верила.
Повторяла тексты.
Много пила, ведь на одни грабли лучше дважды не наступать.
Проснулась. Не поверила.
09:07

Мне совсем не хочется писать ни сюда, ни даже в твиттер. Работаю, смотрю по возможности (вчера, например, весь свой выходной на это потратила) блоггеров на ютьюбе. Черникову отдельные лучи любви, не думала, что он за пару лет пригладит свою сексистскую натуру, так что теперь могу воспринимать его на все 100% положительно.
Ещё внезапно оказалось, что Рудбой отчасти тоже видеоблоггер, да ещё и забавный.
Поэтому смотрю, хохочу и не парюсь.
До свидания.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра